Виген Акопян: Перпендикулярная конкуренция на Южном Кавказе

19 марта 2007 года без преувеличения можно назвать знаменательным днем для Южного Кавказа. В этот день, словно по заранее запланированному сценарию, каспийский газ с востока пересек границу Грузии, а иранский газ с юга проник на территорию Армении. Страны региона, в частности Азербайджан, Армения, Грузия, а также страны, вовлеченные в региональный политический и экономический процесс, в том числе Иран, Россия, Турция, могут констатировать окончательное оформление стратегического портрета региона. Фактически закреплен феномен "перпендикулярной конкуренции" между силовыми центрами и их региональными союзниками в энергетической и транспортно-коммуникационной сферах.

Очевидно, логика развития Южного Кавказа и оформления его геоэкономической функции находится в тесной увязке с политическими процессами в этом регионе. Более того, именно политический контекст взаимоотношений стран Южного Кавказа между собой и с конкурирующими в этом регионе макродержавами, предопределил суть и схему нефтегазовых и транспортно-коммуникационных проектов регионального значения. И наоборот, уже сформированные и продолжающие формироваться инфраструктурные оси предопределяют логику региональной политической стратегии, задают интеграционным процессам в области безопасности бесповоротную направленность и темп.

Азербайджан, Грузия и Турция, тесно связанные взаимными интересами в области добычи и транспортировки углеводородов, будут и далее наращивать сотрудничество в военной сфере. Понятно также, что ориентиром для этих трех стран станет участие в единой системе безопасности, каковой является НАТО. Таким образом, региональные политические реалии, предопределившие формат экономического сотрудничества, сегодня нуждаются в закреплении уже для защиты этого формата.

Армения, объективно выпавшая из азербайджано-турецкого инфраструктурного пояса, проходящего по территории Грузии, была вынуждена развивать альтернативные направления развития. Этой альтернативой и стал Иран.

Участие Армении в проектах доставки нефти и газа из Азербайджана в Турцию было невозможно изначально. Позиция некоторых политиков и аналитиков, без устали твердящих о региональной изоляции Армении, связанной якобы с принципиальной позицией Еревана по карабахской проблеме и армяно-турецким противоречиям, не выдерживает абсолютно никакой критики. Во-первых, беспринципность Еревана в этих вопросах могла бы привести к бедам национального масштаба, с другой же стороны - возможные уступки вряд ли могли нивелировать уровень армяно-турецкого недоверия, имеющего столетнюю историю.

Сначала было противостояние, а лишь потом, через многие десятилетия, появились проекты доставки нефти и газа с каспийского шельфа к средиземноморским портам Турции. И именно поэтому крюк стоимостью в несколько сотен миллионов долларов, позволяющий прокачивать нефть и газ из Азербайджана в Турцию через Грузию, а не напрямую через Армению, кажется вполне логичным и естественным, а опасения Баку и Анкары связывать свои стратегические проекты с Арменией - весьма обоснованными. В той же плоскости можно рассматривать проект строительства железной дороги из Турции в Азербайджан в обход Армении.

Следуя логике, армянская сторона должна была бы раз и навсегда отказаться от идеи интеграции в систему безопасности, которая расширяется на Южный Кавказ, в том числе для обслуживания по сути чуждых ей экономических интересов, то есть в НАТО. Это тем более логично, учитывая тот факт, что Армения уже состоит в другом военно-политическом блоке - ОДКБ, в который входит и Россия. При всех декларируемых преимуществах НАТО перед ОДКБ - это суть разные по своей функциональной нагрузке и, вне всякого сомнения, конкурирующие организации. И действительно, задача вступления в НАТО не значится среди внешнеполитических приоритетов Армении.

Но, тем не менее, армянская пресса изобилует материалами, суть которых сводится к тому, что в случае вступления Грузии и Азербайджана в НАТО у официального Еревана не останется иного пути, как, понурив голову, податься туда же. О том же говорят региональные, а зачастую и российские аналитики. Между тем вопрос, как же в этом случае Армения будет противодействовать политике своей изоляции, осуществляемой Анкарой и Баку при молчаливом согласии Тбилиси, находясь в одной системе безопасности с этими странами, остается открытым. Нет ответа и на вопрос, каким образом в этом случае будет Армения укреплять альтернативную инфраструктурную ось с Ираном.

Конечно, разговоры о безальтернативном Североатлантическом курсе Армении можно было бы считать фантазиями, если бы не слишком частое упоминание этой перспективы местными политиками и экспертами.

Армения, являющаяся стратегическим союзником России, членом ОДКБ, страной, где дислоцирована российская военная база, передавшая российской стороне большинство своих стратегических объектов, является фактором на Южном Кавказе. Это очевидно. И сила этого фактора, по идее, на порядок увеличится в тот момент, когда Грузия и Азербайджан пополнят ряды членов НАТО. Фактически в этом случае Армения, оказавшись на стыке сфер влияния двух военно-политических блоков, станет гарантией регионального статус-кво. В случае же отказа от членства в ОДКБ и вступления в НАТО единым потоком с Грузией и Азербайджаном Армянская Республика рискует превратиться в третьесортного члена альянса, позиция которого все более препятствует укреплению влияния блока в регионе, а значит, нуждается в корректировке. Описанную перспективу пока сложно предположить, но невозможно исключить.

В связи с этим, несмотря на бурю критики в адрес действующих властей, весьма логичным кажется намерение передать газопровод Иран - Армения в собственность армяно-российской компании "АрмРосгазпром", львиная доля акций которой принадлежит российскому газовому холдингу "Газпром". Крайне нестабильная ситуация на Южном Кавказе, тлеющие конфликты, ситуация вокруг Ирана - все это не позволяют исключать форс-мажорные события в регионе. Таким образом, решается ключевой для армянской государственности вопрос - безопасности стратегических инфраструктур и обеспечения энергетической безопасности. За каждым из этих проектов и объектов стоит шкурный интерес российского собственника, и ущерб этим интересам должен вызвать ответную реакцию Москвы. И реакция эта будет, если Москва действительно является реальным игроком на Южном Кавказе.

Виген Акопян - заместитель главного редактора ИА REGNUM по странам СНГ