Обзор СМИ о ситуации в Красноярском крае за 7 ноября 2007

"Педократия"

(Александр Силаев, "Вечерний Красноярск", 43, 7.11.2007)

Принято считать, что молодежь у нас какая-то... социально обделенная. Потому ей надо всячески помогать. Всякие официальные комитеты, фонды. И власть про обделенную молодежь, и безбашенный Лимонов про нее же. А все ведь - с точностью до наоборот.

Картинка

Что в России, что в мире. Ну, может быть, где-то в далеких уголках Африки немного не так. Но в Америке, Европе, РФ, везде, где общество потребления победило в сколь скромном виде, - привилегированный возраст именно молодежь. Этот мир, конечно, создан не ей. Но в ее интересах. Человек от 15 до 25 лет - и царь, и бог, и герой этого нового мира. Правда, не все 18-летние понимают, всерьез считают свою возрастную страту жертвой.

Между тем она - в числе выгодополучателей переворота, случившегося в мире за последние 20-30 лет. Экономического, политического, культурного. Это не "либерализм одолел коммунизм", нет. Это они провалились куда-то вместе, и началось то, чего началось. Как бы сразу пояснить на простом примере? Кто считался - по умолчанию - зрителем ТВ 30 лет назад? Что советского, что британского, что какого-нибудь австралийского? Образ типичного получателя послания - белый мужчина лет 40-50 с неким образованием. Вот он степенно садится с чашечкой кофе, и ему показывают политическую программу, историческую хронику или "В мире животных". Интонация программ: взрослый человек обращается к взрослым людям. Неспешно, без прыжков и ужимок, с упором на логику. Первое, второе, третье... Чего сейчас? Вопрос риторический. Молодые и не очень молодые люди обращаются к тинейджерам или ко всем, как если бы те были тинейджеры. И сами под тинейджеров косят. "Вау, в эфире снова я, Тим Чумкин, и новые приколы нашей вау-передачи, встречайте", где-то так. Ну и жесты, мимика, антураж студии. И монтаж. И желательно - чтобы кто-то бегал, прыгал, сигал в пропасть, летел с парашютом, молотил руками-ногами, иначе скучно. Точнее говоря, если аудиторию круто не вцепит, то она влегкую застремается, и крантец, а хрена ли, в натуре? Поэтому типа вау.

Рекламная заточка такая же. И массовое кино заточено так же, и дизайн, и шоу-вау-политика. То ли массовый заговор по приколу, то ли все-таки рацуха, а рацуха в том, что кто платит - тот и заказывает. Про бедную молодежь постсоветского общества потребления все-таки сказка. Но еще точнее так: если даже немолодой человек тратит деньги, заработанные им как немолодым, он тратит их как молодежь. То есть ярко, демонстративно, покупая не столько пользу, сколько новые интересные ощущения или же понты.

Что почем?

Но это иллюстрации, вопросим же - что ценно? В этом обществе? И кто обладатель ценности? Если реально, без балды - деньги, секс, внешняя привлекательность, физическое здоровье, новый опыт, прежде всего чувственный, наркотики, прежде всего слабые. Нет, кому-то важны и "познание", и "спокойствие Будды". Везде, где общество потребления, оно так, с небольшими вариациями, будь то Лос-Анджелес или Центральная Сибирь.

Какая возрастная страта держит все это, если говорить о возрастных стратах? Насчет здоровья и привлекательности, откуда последуют и секс, и чувственный опыт, и возможность наркотиков-еще-без-последствий - ясен пень. Некоторая заминка с деньгами, но... До двадцати лет - содержат родители, причем идет "удовлетворение по потребностям", а потребности в 16 лет поболее, чем в 66. Дальше - сами с усами. Понятно, что возраст крупнейших менеджеров страны порядка 40-50. Но возьмем человека именно массового и спросим: кому проще устроиться в России "на штуку баксов" - 25-летнему или 45-летнему? Ну и вот. Так что - молодым везде у нас дорога, и почет им же. Даже, может, скорее подросткам. В 25 лет все-таки приходится работать, а постсоветская школа - лафа категории супер. Напрягов нет вообще. Со всеми, как перечислено, высшими ценностями на руках. "Педократия" - немного непристойно, зато по сути. Власть, конечно, не "детей", но... власть-то как раз напряг, и прикольнее, когда другие властвуют в твоих интересах.

Потерпевшие

А жутких проблем отсюда - как минимум две. Во-первых, зачем взрослеть? Если стандарты культуры скроены под 15-летнего, то взросление затруднено технологически и сомнительно прагматически. А все-таки интереснее себе и полезнее людям, если человек проживает несколько возрастов вместо зависания и тихого угасания в одном и том же.

Во-вторых, "молодежь" - мифическая социальная общность, ибо реальны люди, а люди стареют. И одно дело стареть в традиционном обществе, с каждым десятилетием обрастая статусом. Одно дело "старик", другое - "старейшина". Даже в модернистском обществе - стареть еще ничего. Во-первых, там сильная социальная дедовщина. При социализме с возрастом и старанием следует "чин", воинская звездочка или ученая степень, и чин равен статусу. При капитализме растет отложенный капитал. Главное - постепенность и гарантированность, кои в современном мире не гарантированы и не постепенны. Ну и дети имеют некоторую особенность чтить родителей, что приятно. Не так чтить, как при царе Горохе, но все-таки.

Старение в обществе постмодерна, кое местами начинается и с 30 лет, и с 20, - чистое обделение жизнью без всяких бонусов. Почтительности к сединам и лысинам близко нет. В лучшем случае - жалость. Про деньги и прочие плюшки сказано. Вообще, если человек разделяет базовые ценности общества постмодерна - список см. выше - жить ему после некоего возраста просто незачем. В России многие так не чувствуют? Значит, не вполне разделяют ценности, обретаясь еще в модерне или в архаике. Где-нибудь во Франции невозможность жить "после" куда острее. Читайте Мишеля Уэльбека. Там все сказано французским по белому. Строить вселенский хоспис для тех, кому "за"? Срочно возрождать социальную дедовщину? Разбираться с ценностями? Все это страшно? Куда страшнее то, что уже возникло.

Свобода слова показала язык

(Сергей Вахрушин. "Красноярский рабочий", 7.11.2007)Чёрная тень неизвестного на белом холсте. От холста к полу протянуты пять металлических цепочек. На их концах ошейники, а в них - пять говяжьих языков, тянущихся в разные стороны. Свобода слова - это тема нынешней музейной ночи в Красноярском музейном центре, которая прошла в рамках празднования 150-летия красноярской журналистики.

Экспозиция с коровьими языками - первое, что встречали посетители КИЦа. Кое-кто говорил, что тень на полотне похожа на тень президента, но усмотреть можно кого угодно. Большинство людей экспозиция шокировала своим натурализмом, потому что становилось как-то не по себе при виде обезображенного языка. А дальше - под ногами в остеклённых рамках - можно было увидеть ещё десяток говяжьих языков с логотипами СМИ. "Языковой" кульминацией являлась композиция из пяти палачей в белых конусных колпаках, которые коптят на мангале представленные символы свободы слова. После такого задумываешься не о притеснении свободы слова, а о любви к животным. Одна девочка подошла и потрогала язык пальцем. Видимо, засомневалась, что он настоящий. - Я сюда пришла, потому что собираюсь стать журналистом, - сказала "засомневавшаяся" Аня. - Пока учусь в 11-м классе, буду поступать на журфак. Считаю, что свободы слова нет. Надеюсь, что сегодняшняя музейная ночь переубедит меня. В нашей школьной газете всё время урезают и не хотят печатать ту информацию, которую добываю! Я брала интервью у мальчика, который сказал, что он слушает Бориса Моисеева. И это отказались напечатать. Что касается свободы слова на уровне страны, то считаю, что это не от нас зависит, а от правительства. А фамилию вам свою не скажу, потому что однажды давала интервью, и в школе меня потом долго ругали.

Урна для голосования сразу возле входа не предназначалась для предстоящих парламентских выборов. Здесь выбирали мифологического президента музейной ночи. Первым в списке значился Вениамин Пухов. Он, как истинный медведь, предлагал лозунг: "Власть народу, а мёд медведям!". За него голосовало большинство посетителей. Лео Польдов обещал мир и выдвигал свой лозунг: "Вместе мы - сила". Имеют ли кандидаты своих прототипов, решал каждый, но последний, третий кандидат - Гомер Симпсон - чем-то походил на одного известного российского политика.

Нецензурные надписи на заборах, плакаты и рисунки с нехорошими жестами, словосочетаниями вроде "К-ва овца тупая" и намного грубее - здесь представлена одна из крайностей свободы слова. Организаторы - не молодёжь, а взрослые люди, которые расписали разноцветные ленточки матерными словами и продавали их по полтиннику. - Это бесплатно раздаётся? - спросила женщина лет 35.

- Пятьдесят рублей, - ответил Ян Стефаненков, один из участников. - Чего вы хихикнули? Это не смешно, это реально. Это же искусство!

- Да я не спорю, - сказала женщина и ушла на другую площадку.

- Пушкин, к примеру, был одним из самых великих матерщинников в нашей литературе, - пытался оправдаться Ян.

Уютная квартирка времён 30-х годов: тёплый домашний свет из-под абажура, этажерка с томиками Ленина, керосиновая лампа на столе, бабушкин сундук с ковриком, граммофонная запись песен тех лет - здесь вы могли ощутить эпоху становления советской власти. Хозяин Альфир поил посетителей чаем и душевно беседовал с ними. Но одно неловкое словечко - и в "квартирку" заходили двое в штатском, хватали под руки и препровождали в соседнюю комнату.

Здесь уже не было такого спокойствия и тепла, которое человек ощущал минуту назад. Мрак, серость и сырость, по спине начинали бегать мурашки, причём не только от холода. "Арестанта" сажали на табурет, включали лампу и направляли свет прямо в глаза. После этого "следователь" начинал задавать вопросы типа "За сколько Родину продал?", заводить личное дело, кричать в лицо, успокаиваться и начинать играть ножичком в руках. Сзади нависала фигура другого "чекиста", рядом возникала женщина в белом халате с каким-то аппаратом. Позже выяснялось, что этот аппарат проверяет пульс и в НКВД применяется вместо детектора лжи. Если пульс в норме, тебя отпускают, если нет - пишут на руке: "Он лжёт" и тоже отпускают, застрелив из игрушечного пистолета. Ах, если бы так было в 30-е годы, сколько бы людей уберегли!

На площадке три двери: чёрная, серо-белая и оранжевая. В каждой вырезана декоративная замочная скважина, в которую посетители музейной ночи любопытствующе заглядывали. Эта экспозиция называлась "Замочная скважина, или Свобода смотреть - не всё равно, что свобода показывать". Дело в том, что за дверями постоянно проигрывались видеоролики, призывающие осмысливать то, что мы хотим смотреть по телевизору. В первой скважине знакомо-читаемые по губам молодого человека матерные слова. Но к ним добавлялся удар кулаками и ногами в объектив камеры. "Не хочешь это видеть - не делай сам", - декламировали над дверью. Такое смотреть действительно не хочется. Во второй замочной скважине люди встречали своё отражение, здесь было написано: "То, что ты видишь вокруг - отражение тебя самого". А вот в третьей, оранжевой дверце очень даже милые сюжеты: мама идёт по улице с ребёнком, держащим в руке воздушный шарик; девушка подбегает и целует в щёчку незнакомого мужчину; молодой человек дарит букет цветов своей избраннице. Здесь прописан следующий слоган: "Свобода смотреть - это свобода показывать целый мир лучше!" Металлические оттиски со словами, расположенными задом наперёд. Если вы не хотите читать по-арабски, то, мысленно помазав чернилами оттиск и наложив его на бумагу, поймёте основы печатного производства. Здесь профессиональным училищем N 36 была представлена экспозиция печатного дела.

- Наша выставка называется "Тяжело ты, слово печатное", - рассказывает Марина Рогозина. - Мы показываем, как раньше набирался текст для книг и газет. Кстати, в нашем училище до сих пор обучают ручному набору. Лишь получив азы, ребята начинают осваивать современное оборудование. Что касается свободы слова, считаю, что где-то она есть, а где-то нет. Молодёжь более свободна в слововыражении, а старшее поколение ввиду своего воспитания несвободно.

А вот ещё один символ несвободы: на колючей проволоке, растянутой по всему периметру площадки, висит металлическая клетка, внутри которой - плакат с одним словосочетанием: "Свобода слова". На колючке прикреплено множество бумажек, на которых посетители оставляют свои комментарии. "Это наше мнение, - пишут авторы экспозиции. - А как вы считаете, существуют ли силы, не выпускающие слово на свободу? Если "да", то какие?" Люди давали разнообразные ответы: "предрассудки", "мы сами", "общество", "власть", "Путин", "правоохранительные органы", "совесть" и даже невесть откуда взявшиеся "зелёные человечки". Колючая проволока была протянута и на другом крыле КИЦа. Деревянный забор, а на нём - фотографии ссыльных. В этой экспозиции уже нет философии, здесь показаны страницы нашей истории. "Мы, ребятишки, свободно проходили в зону, чтобы заключённые сделали нам крючок для рыбалки. Потом шли ловить тайменя. Тут же, на Енисей..." - под документальным фото расположены воспоминания очевидцев тех лет. Но в этой выставке поражало другое.

По залу в красных рамках были развешаны номера "Красноярского рабочего" за 1937 год, в которых говорится о поддержке разоблачительного курса товарища Сталина, о выявлении "вредителей" и "правильном" их наказании. А под этими номерами в стопках, заляпанных красной краской (по замыслу - кровью), лежали современные номера "Красноярского рабочего", за 2007 год. Вот это удивляло. При чём здесь нынешний "Красноярский рабочий"? Конечно, от истории никуда не деться. Но в то время нельзя было иначе поступать. Выбор был невелик: либо свобода слова и смерть, либо сотрудничество с действующей властью и право на жизнь. Да и сотрудничеством это назвать сложно: власть и газета были едины.

В 30-е годы восемь редакторов "Красноярского рабочего" сняли со своих постов. А сколько журналистов было подвергнуто репрессиям, сколько отправлено в тюрьмы и лагеря! Об этом авторы экспозиции, которые окропили кровью современное издание, почему-то не сказали.

Сегодня лидеры прибалтийских государств ругают нас за наших отцов и измываются над нашей историей. Советские вожди не столько ругали, сколько убивали людей за дворянское или кулацкое происхождение. Но разве ущербен тот человек, который родился от Ивана, а не от Фрица?

- Мне кажется, что эта музейная ночь получилась пободрее предыдущей, - резюмировал увиденное преподаватель современной культуры Дмитрий Косяков. - На большинстве площадок происходило взаимодействие с публикой, в результате возникла раскрепощённая атмосфера. Я принимал участие в дискуссии по теме "Свобода слова", и мне показалось, что разговор был очень серьёзным и даже жарким. Участником дискуссии был и польский журналист Вацлав Радзивилович. О том, что у нас свободы слова нет, речи даже не шло, это было всем понятно. Но поляк говорил, что свобода слова необходима, а представители наших СМИ утверждали обратное: власть, мол, у нас молодец, зачем и кому нужна свобода слова? Я предлагал третий вариант, смысл которого заключается в том, что должен быть диалог на равных: и власть должна быть независима, и СМИ.

В музейной ночи было ещё много интересных экспозиций: будка гласности, надувные голые женщины, символизирующие тоталитарную, демократическую и жёлтую прессу, музыкальные выступления и сценки мимов, шахматные турниры, телекастинги... Большинство людей уходили с твёрдым убеждением, что свободы слова у нас нет. Но ещё больше задумывались о том, нужна ли она вообще. Когда постоянно испытываешь информационное давление, воздействие рекламы и негативной информации, "желтухи" и "чернухи", в уме происходит подмена тезиса свободы слова тезисом вседозволенности, и свобода уже ассоциируется с потоком информации, который разрушает психику. В советское время было голодание, сейчас пресыщение, поэтому обычному человеку трудно сориентироваться, к чему необходимо стремиться. Как бы там ни было, свобода слова прежде всего нужна обществу, а не только журналистам.

"Виталий Лейбин: "Управляемой демократии в России пока нет"

(Александр Силаев, "Вечерний Красноярск", 43, 07.11.2007)

На Дни журналистики в Красноярск съехались разные высокие гости. Один из них Виталий Лейбин. В прошлом бывший редактор сайта ПОЛИТ.ru, ныне главный редактор "Русского репортера". Несколько лет был модератором знаменитых лекций в "Билингве" - одной из главных гуманитарных тусовок столичной интеллигенции... В общем, практик и теоретик.

Без социологии

- Виталий, вот такой вопрос, примите его философски: что реально продает журналистика? Расслабуху, картину мира? Ведь не информацию же, в самом деле, от избытков коей мир задыхается?

- Да, пожалуй. Чистая информация кому интересна? В каком-нибудь шпионском деле кто-то выкрал секрет, рассказал тем, кому надо, - вот это чистая информация. Которую продают и покупают. Но это же не из области СМИ. А в самих СМИ много чего, в том числе вами названного.

- Давайте так: есть текст, прочтение которого делает человека сильнее, дает ему что-то, и есть текст оглупляющий и запутывающий. Можно было бы как-то пометить территорию СМИ, дать критерии - сортирующие тексты в плюс и в минус?

- Критерии текста, дающего человеку какое-то реальное понимание? Во-первых, надо исходить все-таки из общих ценностей. Но, двигаясь от них, нарушать табу. Вот, к примеру, в начале октября в России поднялись цены на молочную продукцию. Можно много чего сказать, но если набраться смелости, то надо сказать: правительство должно обуздать ритейлеров. Именно они - та точка, в которой цена растет. Во всем мире они, крупные перекупщики, решающее звено, и во многих странах означен процент, выше которого они не могут накрутить. Но тема почему-то табуирована. Или тема мигрантов. Партия "Родина" в 2003 году преступила это табу, его надо было преступить, жаль только, что это оказалась немного сумасшедшая "Родина".

- Вот такой банальный вопрос в надежде на небанальный ответ... Если сравнивать прессу конца 80-х, 90-х и нынешнюю...

- В каком плане сравнивать?

- Не в свободе слова, а в том, чтобы текст именно просвещал, делал человека умнее и не делал из него дурака. СМИ какого десятилетия тут выигрывают?

- Году в 89-м было интересно читать, потому что как раз нарушались многие табу. Сказал то, что раньше не говорили, и это уже успех. Но в плане профессиональном было только начало. За 90-е годы российские СМИ добрались до очень хорошей планки - году так к 2000-му. И встали. Потому-то что какие-то проблемы отработали, а о других просто не поняли, как надо писать. Но в плане аналитических материалов тут беда не столько журналистов, сколько экспертного сообщества, журналистика лишь отражает... У нас нет социологии, которая адекватно бы описывала нашу страну сейчас! Ну не в терминах же классовой борьбы описывать это общество? Мы вот, в "Русском репортере", делали материалы о "рабочем классе" - притворялись, что класс такой существует. И в терминах "общества среднего класса" тоже не опишешь, средний класс растет, но это все равно не западное явление, покрываемое западными теориями. Непонятность столь велика, что в номере "Русского репортера" у нас материал, приуроченный к юбилею революции, - "Имеем ли мы право называться Россией?". Вопрос непраздный. После двух революций (в 1991 году тоже ведь революция), каждая из которых отказывалась от наследия... И кто мы теперь? Есть преемственность или нет?

Стоять на позициях

- Можно ли сказать, что в России есть пресса с позициями, или как смотрящий скажет - так и будет? И есть пресса, ориентированная на Петрова, Иванова, Сидорова, но нет разбивки по идеологиям?

- Я убежден, что такая разбивка есть. И, более того, если у редакции нет позиции, если она стопроцентно под владельцем, то такой проект рано или поздно проиграет. Если бы вообще не было "редакций с позицией", то держались бы, а так проиграют.

- И какие, простите, позиции? Ну вот можете назвать идейные проекты - флагманов либерализма, консерватизма, социализма?

- И у "Ведомостей", и у "Коммерсанта" - позиция. Назовем ее либеральной, у "Ведомостей" особенно. "Русский репортер" входит в холдинг "Эксперта", наша ориентация - либерально-консервативная.

- И в чем фишка приставки "консервативная"?

- Скажем так: когда "Ведомости" и "Коммерсант" задаются вопросом - а не открыть ли здесь рынок, мы ставим вопрос - а не закрыть ли его? То есть они совсем верят в рыночную регуляцию всего что угодно, а мы понимаем, что рынок рынку рознь. Обществу, сильному с точки зрения накопленных капиталов, открытый рынок - благо. Чем открытее, тем лучше. Но в России же не такие капиталы, как в США. Какие еще ориентации? Вот замечательный "Русский журнал" Глеба Павловского... Это такие ситуативные консерваторы в текущей политике, в среднем такие центристы с очень большим спектром.

- Ну а коммунистам чего читать, а фашистам? Что, не может быть особо умных фашистов?

- Могут, конечно. Э-э... Ну вот в плане левых идей - "Лимонка" очень профессиональная. "НБП-ИНФО" - не говорю сейчас об убеждениях - хороша с точки зрения информационной подачи.

- А ваш ПОЛИТ.ru был позиционирован как такой лево-либеральный, если не ошибаюсь?

- Ну, вообще-то мы пытались быть над схваткой. Если же говорить об ориентации, то она - такая интеллигентски-филологическая. Собрали интеллигентов в одном месте и начали говорить.

- И получилось так. Понятно. То есть что-то такое среднее между "социализмом с человеческим лицом" и капитализмом с тем же лицом.

- Ну да.

- И получилось что-то вроде позиции, с которой власть равно сильно не любили в 89-м и 93-м годах.

Кому продаться честнее?

- А вот на кого работать вообще симпатичнее: на государство, крупного собственника, на рекламный рынок или на продажу в розницу, т. е. на народ? Просто у меня подозрение, что если себестоимость газеты - доллар, а стоит она 30 центов, то читатель просто не может заплатить за то, чтобы работали только на него. И работать приходится на кого-то еще.

- Да, во всем мире случается так.

- И что интересно, если работать-таки на кассу, на Дорогого Всенародного Читателя - будет куда большее позорище, чем работа на государство и бизнес. Подлинно читательские газеты отъявленно желтые - и никакие другие.

- Да, и так опять-таки во всем мире. Если тебе число читателей важнее всего, то будет желтое СМИ. А, простите, с какой позиции вопрос: на кого лучше работать?

- Журналистского самовыражения, скажем так.

- Для меня лучше работать на частника, такие проекты мобильнее. Но тут многое зависит от простых человеческих отношений и от того, имеет ли редакция "позицию", о которой я говорил. В долгосрочном плане, повторюсь, издание с "позицией" выиграет. Еще один штрих: работа в заведомо ангажированном издании - это тоже ведь "демократия". И пиар - тоже демократия. Просто человеку надо понять, какой именно карьеры он бы хотел. И молодому-начинающему, у которого своей позиции просто нет, лучше иногда поработать на конкретный заказ. Да, заказ. Но, по крайней мере, там внятность есть - понятно, чего хотят. Лучше так, чем вообще без позиции и без интереса.

- А вот как выразить позицию в "объективной журналистике", когда за любую добавку "от автора" бьют по рукам? Когда всем правит "формат". Я имею в виду те же "Коммерсант", "Ведомости".

- Ну, в абсолютно объективную журналистику я не верю. А позиция в этих газетах есть. Они ее даже обычно в заголовок выносят. Ну а если нельзя прямо, если формат требует выразить мнение обоих сторон конфликта, то можно как-то и поиграть. С подачей материала, со снимками.

- Но нет ощущения, что тотальное господство "форматов" - это и есть новый тоталитаризм XXI века?

- Во всем мире форматы и управляемая демократия. Есть выбор, но только из предложенных вариантов. Обычно элита предлагает народу голосовать за две партии, но на повестку заранее выносятся те вопросы, которые элита готова отдать демократии. А есть вопросы, которые на голосование просто не выносятся и решение которых элита оставляет себе. Скажем, американский избиратель мог повлиять на ставку налога, но не войну в Ираке. В западном смысле, кстати, управляемой демократии в России пока что нет. Для нее нужны две примерно равномощные партии, чтобы от выборов могло что-то реально измениться. Но лишь то, что элита готова ставить на голосование.

- Переходя к повседневному... Какой журналист милее в вашей редакции - специалист или универсал, который может писать про все?

- В идеале каждый сотрудник "Русского репортера" должен уметь написать репортаж на любую тему. Практически, конечно, у нас специализация. Но иногда человек из отдела культуры должен писать на полосы политики, и наоборот. Когда, например, политический момент в кино или книге важнее художественного. Или когда что-то в политике нельзя понять вне культуры. "Имеем ли мы право называться Россией после двух революций?". Это ведь, если брать широко, вопрос культуры.

На свободу с чистой совестью и дипломом магистра

(Любовь Рак, "Труд", 203, 7.11.2007)

Звучал "Гаудеамус", а первокурсники обещали не пропускать занятия и не спать на лекциях. Только вот дюжине парней придется грызть гранит науки без отрыва от зоны. Осваивать профессии экономиста, менеджера, психолога в течение пяти лет они будут за высоким забором.

В школе колонии собралось не слишком много гостей. Режим строгий, даже журналистов досматривали с пристрастием: перетряхивали сумки, с металлоискателем проверяли карманы. Лично у меня отобрали телефонную платежку - может, боялись, что передам ее кому-то из "сидельцев"? Суровым голосом контролер докладывала наверх: "У корреспондента газеты "Труд" обнаружена не активированная карта" - будто речь шла как минимум о боевой гранате.

Но сам праздник прошел душевно. Впервые в спецучреждении края открылось высшее учебное заведение - своего рода филиал Московской современной гуманитарной академии. Осужденным-заочникам вручили студенческие билеты. Попытки создать нечто подобное были и раньше, но все упиралось в деньги. Обучение в вузе платное, а таких денег у зэков нет.

Помогло постановление правительства, разрешающее получать образование в местах лишения свободы. Согласно федеральной программе, 50% оплаты берет на себя государство, остальное - родня осужденного. У власти свои резоны: увлеченные делом люди (а времени и желания учиться у студентов за колючей проволокой хоть отбавляй) легче адаптируются на воле, не возвращаются к криминальному прошлому.

Первокурсник факультета психологии Денис Фасахутдинов наказан за убийство, срок - 15 лет. В колонии находится девятый год. Окончил здесь среднюю школу, в аттестате почти одни "пятерки". Семья у Дениса хорошая, родители были только рады, что сын тянется к знаниям, и согласились платить по 5 тысяч рублей за семестр.

- О старом я вспоминать не люблю, - говорит Денис, - просто решил для себя: все, что случилось, пусть в прошлом останется. Все случилось из-за наркотиков, виню только самого себя. Теперь надеюсь стать хорошим специалистом - возможно, на свободе буду работать семейным психологом, эта профессия очень востребована. Я вообще в колонии долго и уже сейчас помогаю адаптироваться тем, кто прибыл сюда недавно. Некоторые люди теряются, другие ведут себя нервно, нарушают режим. Кого-то поддерживаю, кому-то подсказываю, как избежать конфликтов.

Виталий Севостьянов мечтал о вузе давно. Даже перебирался в другую колонию (там пытались сформировать группу, но неудачно), затем вернулся снова в 17-ю. Руслан Алексеев, еще не закончив школу, тоже обязательно планировал получить высшее образование. Просил учителей, чтобы гоняли по предметам, спрашивали по полной программе. Говорил: "Мне не только аттестат нужен - знания". Иван Козулин удивлял педагогов своей любознательностью и способностями к наукам.

Да, собственно, все 12 новоиспеченных студентов учились очень хорошо, среди нарушителей не числились, стойко переносили все тяготы лишения свободы. Характер им пригодится в будущей учебе - рассчитывать прежде всего придется на себя, по-другому не получится.

- Образование у нас дистанционное, - рассказывает заместитель директора по учебной работе Красноярского филиала современной гуманитарной академии Наталья Федотова. - Студенты получают слайд-лекции и краткие конспекты по каждой дисциплине. Плюс у них есть возможность почитать литературу в электронной библиотеке. Там размещены не только научные издания и учебные пособия, но и газеты, журналы, статистические сборники. Педагоги из Москвы время от времени будут проводить интерактивные занятия посредством телемостов. Экзамены и зачеты сдаются на компьютере. Это тесты, они состоят из 1200 вопросов, ребята отвечают на них выборочно и тут же видят на экране свою оценку. Госэкзамены и защита диплома - опять с помощью телемоста. В крайнем случае, если нужна консультация и студенты не справляются, в колонию может приехать педагог.

При поступлении заключенные сдали вступительные экзамены по русскому языку и психологический тест. А еще раньше освоили компьютер, каждому присвоена квалификация - оператор ПЭВМ. Значит, к учебе готовы. Осталось начать и закончить.

Егор Корчагин: "В районе Богучанки будут жить здоровые люди"

(Марат Винский, "Вечерний Красноярск", 43, 07.11.2007)

О крупных инвестиционных проектах принято судить по цифрам, динамике, росту и прочим финансово-экономическим достижениям. Руководитель Агентства здравоохранения и лекарственного обеспечения администрации Красноярского края Егор Корчагин считает, что наиболее важным показателем успешности проекта является сохранение крепкого здоровья населения. Если строительство нового предприятия приведет к увеличению заболеваемости, овчинка не стоит выделки. Корреспондент "ВК" беседует с Корчагиным о том, какой будет система здравоохранения в районе Богучанской ГЭС после ее достройки и каким образом строительство скажется на здоровье людей.

Зависит от тебя

- Егор Евгеньевич, отслеживает ли ваше агентство здоровье населения в районе строительства Богучанки? И есть ли какие-то прогнозы, что будет со здоровьем после завершения стройки?

- Естественно, отслеживаем, ведь это наша работа. Любая крупная стройка всегда вызывает обеспокоенность и множество вопросов. Основной - вы задали: как все это отразится на людях? На сегодняшний день в состоянии здоровья населения Кежемского и Богучанского районов каких-либо серьезных отклонений от нормы нет. Все показатели на уровне районов центральной группы. Более того, медики и не ожидают скачков заболеваемости в этих районах в связи с достройкой Богучанки. Никаких предпосылок для этого попросту не существует. Я вас уверяю: в районе Богучанки будут жить здоровые люди. Пример тому у нас под боком - Красноярская ГЭС. Нет серьезных последствий. Конечно, здоровье жителей в целом оставляет желать лучшего - заболеваемость сердечно-сосудистыми заболеваниями, онкология... Но такая ситуация наблюдается во многих регионах России. И поверьте, все это зависит в первую очередь от самого человека - прежде всего от правильного образа жизни. Винить внешние факторы стоит лишь в последнюю очередь.

- Появятся ли в районе новые лечебные учреждения, ведь наверняка освоение Нижнего Приангарья приведет к увеличению численности населения?

- Конечно, мы это учитываем. Даже если население увеличится в разы, это не должно привести к снижению качества оказания медицинской помощи жителям районов. Сейчас в связи с этим ведется строительство комплекса зданий для Кежемской центральной районной больницы. В конце будущего года после сдачи хирургического комплекса начнется строительство поликлиники. Корпус будет оснащен самым современным оборудованием и соответствовать последним стандартам. Кроме того, в Кежемском районе полным ходом идет реконструкция участковой больницы и амбулатории. Параллельно с этим начато проектирование крупного больничного комплекса в Богучанах. В скором времени мы надеемся пройти все согласования с надзорными органами. В будущем этот объект призван заменить практически все лечебные учреждения, которые сегодня находятся на территории поселка. Это станет возможным не только за счет чисто количественных характеристик комплекса, но и качества обслуживания. Мы планируем закупить самые современные диагностические аппараты и оборудование. В этот проект вкладываются как бюджетные средства, так и средства частных инвесторов. В общей сложности строительство комплекса потребует более двух миллиардов рублей. За последние десять лет в сфере здравоохранения края еще не было реализовано ни одного столь масштабного проекта.

- Сколько времени займет строительство?

- Мы планируем, что не более трех лет. И если все пойдет по плану, уже в 2011 году ожидаем первых пациентов. На сдачу первой очереди нам потребуется около миллиарда рублей с учетом подвода всех инженерных коммуникаций.

- Будут ли охвачены модернизацией небольшие лечебные учреждения, расположенные в малых поселках?

- Да, подразделения Кежемской и Богучанской районных больниц также подвергаются перестройке. Это очень важно. Ведь мы должны оказывать качественную помощь немедля и в любом месте, а ждать, до тех пор пока в районах будет налажено хорошее транспортное сообщение, мы не имеем права.

Качество и количество

- С учреждениями все понятно. Построим, но кто будет работать, ведь для хирурга, например, делать карьеру в поселке городского типа не самая приятная перспектива?

- Согласен. Пока, к сожалению, многие именно так и воспринимают работу в глубинке. Но не стоит забывать, что районы, где будет строиться Богучанская ГЭС, очень перспективны. Новые проекты должны переломить ситуацию. В первую очередь, в сознании людей. Я уверен, что оснащение районной больницы может быть не хуже краевых лечебных учреждений. И работать в глубинке может быть и почетней, и перспективней, и престижней, чем в центре. Сегодня действительно Кежемская и Богучанская больницы испытывают дефицит кадров. Чтобы изменить ситуацию, мы проводим работу с главами муниципальных образований. Местные власти, в первую очередь, должны заботиться о том, чтобы привлекать первоклассных специалистов на свою территорию. Это и предоставление жилья, и гарантии семьям врачей. Нужно, чтобы у людей была перспектива, чтобы они с уверенностью смотрели в будущее. Люди не должны чувствовать себя обделенными. Кстати, уже сегодня муниципалитеты постепенно начинают эту работу - несколько новых специалистов приехали в районы, живут и работают. Никто пока уезжать не собирается. Думаю, в будущем этот поток будет только увеличиваться.

- И все-таки дело не только в достаточном количестве кадров, но и в их качестве?

- Существует программа переподготовки кадров. Каждый врач и медсестра в обязательном порядке должны проходить переаттестацию раз в несколько лет. Уже сегодня можно с удовлетворением заметить, что доля не прошедших специализацию сократилось до 12-15%. Еще три-четыре года назад этот показатель был на уровне 50%.

- Как обстоят дела с лекарственным обеспечением в районе строительства Богучанки?

- Эта проблема решается в целом по Красноярскому краю. На прошлой неделе в администрации было принято решение об увеличении финансирования лекарственного обеспечения стационаров края. В этом году из бюджета дополнительно выделено сто миллионов рублей. В следующем году также планируется выделение дополнительных сумм. Кроме того, во второй половине 2008 года мы планируем привлечь дополнительные ресурсы федерального бюджета в размере 200 миллионов рублей. Однако просто увеличить финансирование - это полдела. Повысится и ответственность за рациональное и эффективное использование препаратов.

Вместе

- Егор Евгеньевич, взаимодействует ли ваше агентство с инвесторами Богучанской ГЭС?

- Вместе с администрацией края мы принимаем участие в этой работе. Сейчас прорабатывается схема взаимодействия. Ведь у нас еще не было опыта работы в таких крупных и сложных инвестиционных проектах. Необходимо четко продумать шаги каждой стороны.

- Будут ли частные инвесторы участвовать в строительстве новых объектов здравоохранения? - Конечно. Мы планируем, что инвесторы помогут нам построить Богучанскую центральную районную больницу. В скором времени мы будет выходить с предложением к бизнесу. Схема работы такова: они финансируют строительство, а бюджет будет поэтапно рассчитываться с инвесторами. Я думаю, что уже в этом месяце будет принято окончательное решение по этому вопросу. Кстати, многие крупные компании уже сегодня проявляют интерес к подобному сотрудничеству.

- Егор Евгеньевич, до сих пор не утихают споры, нужно ли достраивать Богучанку. В качестве аргументов противники приводят, в том числе и будто бы возникающие угрозы для здоровья населения...

- Не сомневаюсь, что ничего серьезного для здоровья строительство Богучанки с собой не принесет. Более того, я уверен, что энергия, которая появится после ввода ГЭС в эксплуатацию, только самым положительным образом скажется на качестве жизни населения и на здоровье в целом. Ведь новые киловатты - это и новые объекты, новые дома, занятость населения. Подчеркну, это и новые больницы, и развитие экономики, и здравоохранения. Так уж развивается человечество - чем развитее территория экономически, тем более здоровым является ее население. К примеру, в Кодинске инвесторы сейчас строят физкультурно-оздоровительный центр с бассейном, о котором раньше кодинцы могли только мечтать. Конечно, можно тешить себя надеждой о здоровой и полноценной жизни в условиях девственной природы. Но на деле это не так. Современному человеку нужен комфорт, и без энергии его не получить. Население территории, которая развивается экономически, обладает более крепким здоровьем. Это аксиома, доказанная жизнью. "Школьное БЕЗОБРАЗованИЕ"

(Ксения Битенко, "Красноярский комсомолец", 07.11.2007)

Мансур заломил руку однокласснику и, приставив оттопыренный палец к чужой спине, посмотрел прямо в глаза преподавателю. Его слова звучали громко и четко:

- Это мой заложник. Я убью его, если вы не поставите мне "три"!

Учительница русского языка и литературы Светлана Жуйко попыталась отругать мальчишку, но тот ответил ей отборным матом. На школьном педсовете 10-летний чеченец заявил, что "просто играл в войну". На следующий день директор держал в руках заявление родителей Мансура, обвинявших педагога в грубом обращении с ребенком.

Воспитание

Этот инцидент произошел в средней общеобразовательной школе 33 города Кемерова, но затронул актуальную для всех проблему. Проблему поведения детей в стенах образовательного учреждения. Наверное, все это было и раньше. Агрессия, жестокость, натянутые взаимоотношения педагога и ученика. С годами вырос лишь масштаб проблемы. Еще двадцать лет назад взрослые боялись даже произнести слово "секс", а сегодня об этом открыто говорят первоклашки. Пройдет еще пара лет, и они, того и гляди, начнут активно этим заниматься. В Красноярске есть такие школы, где занятие любовью на уроках - не в диковинку.

- Когда я проходила педагогическую практику в одной из центральных школ города, меня попросили подежурить на Осеннем балу у старших классов, - вспоминает красноярская учительница, пожелавшая остаться неизвестной. - После праздничной дискотеки по всем углам были разбросаны использованные шприцы. Парочка восьмиклассников устроила оргию прямо во время урока, который вела моя подруга-практикантка. Она до сих пор в шоке.

Жестокость, насилие, беспорядочные половые отношения, которые школьники видят на экранах телевизоров, откладываются в сознании учеников и кардинальным образом влияют на их поведение.

- Раньше у школьников был яркий пример для подражания, - считает психолог Ирина Кухаренко. - Ребята стремились стать пионерами, октябрятами. Им диктовали нормы поведения. С ними можно соглашаться, спорить, принимать или не принимать, но они были. Сегодня у нас ничего этого нет. А когда у детей нет представления об идеале, дети создают его сами. В отличие от взрослых, подростки еще не умеют делить получаемую информацию на "хорошую" и "плохую" и, как губка, поглощают все. А потом учителя только качают головой: "Управы на них нету!"

Дисциплина

Если поведение подростков в школе зависит от многих внешних факторов - отношений ребенка в семье, контингента друзей, любимых компьютерных игр и телевизионных программ, то дисциплину на уроке задает учитель.

- Если педагог сумел занять делом каждого в школьном классе и ребятам на занятии интересно - дисциплина на уроке будет идеальная, - считает директор Красноярской школы 16 Вера Лобанова.

Но без строгости порой не обойтись.

- Иногда педагоги используют такой прием, как метод "взрыва", - делится секретом директор школы 10 Красноярска Татьяна Казанова. - Применять его нужно только в крайних случаях. Редко, но метко. Если ребенок понимает, что на него повысили голос "за дело", он никогда не пожалуется.

Тем не менее в общей массе здоровых ребят встречаются неуправляемые подростки. Как правило, такие дети страдают психическими заболеваниями и с ними ведется индивидуальная работа. За трудным ребенком наблюдают психологи, инспекторы, поведение ученика обсуждается на школьном педсовете и планерках.

Интерес

- Наше поколение воспринимало учебу как необходимый труд, - вздыхает руководитель Красноярского центра современной проблемы воспитания Института центра повышения квалификации кандидат педагогических наук Светлана Зенкина.- От качества аттестата во многом зависело наше будущее. Сегодня школа в понимании детей - "обязаловка", которую нужно потерпеть. Дети уже не боятся ни "двоек", ни родителей, вызванных в школу. Аттестаты, грамоты, сертификаты - никому это не нужно. У ребенка нет стимула к учебе.

- Сейчас все больше подростков не хотят идти в школу, - соглашается Ирина Кухаренко. - Важно, чтобы при поступлении в первый класс ребенок хотел учиться. Увлечь малыша можно самыми простыми вещами - портфелем, красками, яркой тетрадкой. Родителям стоит лишь проявить немного фантазии. Задача педагога - приумножить этот интерес. Отношение подростков к учебе во многом зависит от содержания школьной программы. В нашей стране нет единых образовательных стандартов, поэтому преподаватели сами выбирают, как и по каким учебникам заниматься с ребятами. Вот тут-то и начинается самое интересное.

Учебники

Очередной скандал с учебниками разгорелся в Эстонии, когда Анатолий Куприянович наткнулся в учебниках дочери на вопиющие строки. "В чем разница между батутом и негром? Прыгая на батуте, надо снимать обувь" - гласила шутка из юмористического сборника, утвержденного министерством образования Эстонии для преподавания детям 12-13 лет. Возмущенный отец отправил разгромное письмо в министерство и получил весьма неожиданный ответ.

"Если в Вашей школе прочтение книги было непременным условием, то с Вашей стороны было бы хорошо проинформировать педагога о наличии неподобающих шуток, чтобы он имел возможность правильно прореагировать", - писал главный специалист по эстонскому языку и литературе государственного экзаменационного и квалификационного центра Мари Кадакас. "Выходит, ничего страшного в содержании этих учебников нет?" - удивлялся Куприянович во время общения с корреспондентом РИА "Новости" и пообещал проверить всю учебную литературу дочери.

Впрочем, красноярским родителям рано паниковать. Учебники, рекомендованные Министерство образования РФ, тщательно просматривают в Красноярской экспертной комиссии. В нее входят методисты, учителя и активисты-родители. Только потом список рекомендованной литературы отправляется в общеобразовательные учреждения. Несмотря на все меры предосторожности, к новинкам красноярские педагоги относятся с опаской.

- В каждой школе есть своя проверенная линия учебников. На нее педагоги ориентируются из года в год - стараются идти проторенной дорогой, - поясняет Татьяна Казанова.- Если знакомая книга переиздана, в ней меняется набор практических заданий. Дидактический материал в целом кочует от издания к изданию. Но даже если в книгах есть неточности - учителя читают материал по-своему, в правильном варианте. Большинство педагогов, вооружившись простым карандашом, правят ошибки вместе с детьми прямо в книгах.